Оригинал взят у
shel_gilbo в Дискуссия по поводу промежуточных результатов А.Г.СтепаненкоА.Г.Степаненко подвёл в посте http://chispa1707.livejournal.com/1193732.html промежуточный итог своих исследований по статистическому анализу массивов историко-хронологических данных в форме реконструктивной гипотезы. Последние месяцы я наблюдал за шагами, вёдшими к этой реконструкции.
В процессе этого наблюдения я всё яснее видел важную методологическую проблему. Обнаружив подлог исторических фактов, отнесённых в некий период, А.Г.Степаненко автоматически становится на точку зрения, что в этот период вообще ничего не было. Отсюда неоправданное омоложение хода истории.
В процессе этого наблюдения я всё яснее видел важную методологическую проблему. Обнаружив подлог исторических фактов, отнесённых в некий период, А.Г.Степаненко автоматически становится на точку зрения, что в этот период вообще ничего не было. Отсюда неоправданное омоложение хода истории.
С моей точки зрения предыдущая датировка А.Г.Степаненко базового катаклизма концом 17-началом 18 века более адекватна совокупности имеющихся данных. Кроме того, внедрение календаря должно было быть освящено круглой юбилейной датой (типа как внедрение христианства в России было ознаменовано празднованием его тысячелетия). Поскольку до середины 19 века господствовала 12-ричная система счисления, то 12^3=1728. Следовательно, новый календарь внедрили незадолго до этой даты в порядке подготовки празднования. Следственно, около этой даты внедрили и всю остальную шизу легистов с обоснованием династических и церковных претензий в Европе.
Екатерина II, очевидно, вполне реальный персонаж и находится на своём месте в истории. Понятно, что ея супруг, Пётр Великий, и был основателем империи. После его убийства его некоторое время замалчивали, а потом он стал прообразом двух исторических персонажей - Петра I и Петра III. Первого отправили лет на 40 назад и приписали ему все хорошие деяния Петра Великого, А второму укоротили царствование в пользу супруги и сделали из биографии обоснование справедливости его убийства.
Слабостью метода А.Г.Степаненко на данном этапе его исследований мне представляется то, что он ограничивается только статистическим анализом, игнорируя плотность семантической и контентной связности массивов данных. Если вовлечь в исследование этот подход, то становится существенным наличие вполне непрерывной традиции в очень многих сферах. Например, связная и явно нефальсифицруемая целиком (доступная только искажениям) история музыки в Европе просматривается с середины XVIII века, в России - с начала XIX века. Вполне внятная история скульптуры, испещрённая взаимными ссылками массивов документально-анткварных историй, просматривается до самого начала XVIII века и вполне видна и в более ранние времена (хотя там связность резко падает, что позволяет более раннюю скульптуру (ренессанс и античность) рассматривать как допотопную.
Далее, практически весь XIX век мы имеем плотное и пересечённое документирование реальности прессой. Существует большое количество подложных изданий-фальсификатов, в том числе изготовленных в последние годы фальсификатов прессы XX века, но наличие огромного корпуса подлинных архивов прессы есть факт.
Достоверная история литературы, то есть документированный литературный процесс, в России мы видим уже с конца XVIII века. Понятно, что Ломоносов и Пушки частично фальсифицированы в конце XIX века, а Лермонтов - в начале XX века. Но это не отменяет существования самих этих фигур и их участия в литературном процессе своего времени.
В Европе связный литературный процесс мы видим вплоть до начала XVIII века, как минимум эпоха Просвещения уже связная, документированная и на своих местах. Понятно, что допотопная литература, типа Гриммельсгаузена, Брандта, Спинозы и т.п. могла быть частично или даже полностью фальсифицирована в XIX веке. Но фальсифицировать литературный процесс эпохи Просвещения доступными человечеству средствами невозможно.
История философии выглядит вполне непрерывной и очевидно связной как процесс вплоть до середины XVIII века. Как минимум Кант и более поздние философы во времени все на своих местах. Это фальсифицировать нереально. В более ранних сочинениях связность философского процесса нарушена, то есть допотопные авторы размещены реконструкторами истории философии по времени весьма произвольно. Очевидны и фальсифкаты. Например, Николай Кузанский несёт явное влияние гегелевской философии, то есть был полностью или частично сфальсифицирован в XIX веке. Боэций, очевидно, тоже. Однако же, ренессансная философия, очевидно, относится к допотопному времени (да и античная вполне ей современна). Очевидно, к допотопному времени относится и ряд литературных памятников - Рабле, Фламенка и т.п.
Таким образом, по очень большому количеству существенных линий семантическая связность материала до серидины XVIII века имеет высокую плотность и стройность. То есть этот период не может в целом быть фальсифицирован доступными человечеству средствами. Возможны только небольшие вкрапления фальсификатов. Для более раннего времени, скорее всего, возможны концептуальные фальсификации.
В силу этого можно утверждать, что датировка катастрофы позднее первого десятилетия XVIII века выглдит принципиально невозможной, исходя из общей совокупности культурного наследия последующих эпох.
Слабостью метода А.Г.Степаненко на данном этапе его исследований мне представляется то, что он ограничивается только статистическим анализом, игнорируя плотность семантической и контентной связности массивов данных. Если вовлечь в исследование этот подход, то становится существенным наличие вполне непрерывной традиции в очень многих сферах. Например, связная и явно нефальсифицруемая целиком (доступная только искажениям) история музыки в Европе просматривается с середины XVIII века, в России - с начала XIX века. Вполне внятная история скульптуры, испещрённая взаимными ссылками массивов документально-анткварных историй, просматривается до самого начала XVIII века и вполне видна и в более ранние времена (хотя там связность резко падает, что позволяет более раннюю скульптуру (ренессанс и античность) рассматривать как допотопную.
Далее, практически весь XIX век мы имеем плотное и пересечённое документирование реальности прессой. Существует большое количество подложных изданий-фальсификатов, в том числе изготовленных в последние годы фальсификатов прессы XX века, но наличие огромного корпуса подлинных архивов прессы есть факт.
Достоверная история литературы, то есть документированный литературный процесс, в России мы видим уже с конца XVIII века. Понятно, что Ломоносов и Пушки частично фальсифицированы в конце XIX века, а Лермонтов - в начале XX века. Но это не отменяет существования самих этих фигур и их участия в литературном процессе своего времени.
В Европе связный литературный процесс мы видим вплоть до начала XVIII века, как минимум эпоха Просвещения уже связная, документированная и на своих местах. Понятно, что допотопная литература, типа Гриммельсгаузена, Брандта, Спинозы и т.п. могла быть частично или даже полностью фальсифицирована в XIX веке. Но фальсифицировать литературный процесс эпохи Просвещения доступными человечеству средствами невозможно.
История философии выглядит вполне непрерывной и очевидно связной как процесс вплоть до середины XVIII века. Как минимум Кант и более поздние философы во времени все на своих местах. Это фальсифицировать нереально. В более ранних сочинениях связность философского процесса нарушена, то есть допотопные авторы размещены реконструкторами истории философии по времени весьма произвольно. Очевидны и фальсифкаты. Например, Николай Кузанский несёт явное влияние гегелевской философии, то есть был полностью или частично сфальсифицирован в XIX веке. Боэций, очевидно, тоже. Однако же, ренессансная философия, очевидно, относится к допотопному времени (да и античная вполне ей современна). Очевидно, к допотопному времени относится и ряд литературных памятников - Рабле, Фламенка и т.п.
Таким образом, по очень большому количеству существенных линий семантическая связность материала до серидины XVIII века имеет высокую плотность и стройность. То есть этот период не может в целом быть фальсифицирован доступными человечеству средствами. Возможны только небольшие вкрапления фальсификатов. Для более раннего времени, скорее всего, возможны концептуальные фальсификации.
В силу этого можно утверждать, что датировка катастрофы позднее первого десятилетия XVIII века выглдит принципиально невозможной, исходя из общей совокупности культурного наследия последующих эпох.