к 250-летию Омска. Опять о прошлом

В. В. БЕРНИКОВ

ВОСПОМИНАНИЯ СТАРОЖИЛА

Родился я в Омске в конце прошлого столетия. Хорошо помню город .примерно с 1903—1904 гг.

В те отдаленные времена Омск был летом—пыльным,' весной и в ненастную погоду — грязным городом. Мостовых не было даже на главных улицах, водопровода, уличного освещения — тоже. Во время ветра поднимались тучи пыли, но и в тихую погоду сильно пылили проезжающие подводы. Мельчайшая пыль оседала на листьях деревьев, они в периоды бездожья делались серыми, росли плохо, погибали.

Весной нередко можно было видеть на улицах застрявшую в грязи по самые ступицы водовозную бочку. И это бывало даже против дома генерал-губернатора. В таких случаях лошадь выпрягали, а бочку оставляли до просыхания почвы, после чего ее откапывали и вытаскивали.

Стоков для весенних вод не было совсем или они имели малую пропускную способность, а поэтому весной, после многоснежных зим и дружного таяния снега, все низменные части города затоплялись, возникали огромных размеров лужи, которые исчезали только к середине лета. Мы, ребята, сколачивали плоты из досок, и отталкиваясь шестами, плавали по этим мелководным «морям». В частности, ежегодно такое «море» возникало на обширном дровяном складе, который был расположен в самом центре города, между улицами Дворцовой, Бухгольца, Ильинской и Новой (сохраняю старые названия), ближе к улице Бухгольца.

Началась русско-японская война. Мимо наших окон в сторону вокзала потянулись вереницы шлепающих но грязи или скрывающихся в клубах пыли солдат. Воинские погрузки на железной дороге не затихали ни днем, ни ночью. В обратную же сторону тянулись санитарные повозки с ранеными.

Началась революция 1905 г. Забастовки, митинги, казачьи разъезды по улицам города. 'Вспоминается такой эпизод. Огромная толпа людей возле здания генерал-губернатора пытается приблизиться к па-радным дверям, охраняемым городовыми. В это время на башне, что возвышается над зданием, появляется человек, быстро карабкается по флагштоку, ловко обрывает у флага синюю и белую полосы, оставляя одну красную и так же быстро исчезает. Раздаются возгласы — «Да здравствует революция!», а за ними револьверные выстрелы: появляются казаки, толпа разбегается.

В те годы нашу семью нередко посещали политические ссыльные, проживающие в Омске под надзором полиции. На всю жизнь мне за-помнился прекрасной души человек Л. К. Чермак, который вскоре по окончании бурного периода революции был заключен в одиночную ка-меру в крепости (дом этот не сохранился). Года через три-четыре Л. К. Чермак отбыл ссылку и уехал. Жалко было с ним расставаться.

Большим другом был другой ссыльный Митрич (Соколов), кото-рый в своей тесной квартире собирал вокруг себя молодежь, занимался учительством и репетиторством.

После 1905 г. в Сибирь хлынул поток переселенцев из России, многие из южных губерний Украины. В городе появились первые булыжные мостовые, на улицах стало шумно. Представители иностранных фирм строили склады, наполняя их сельскохозяйственными машинами, зерном и другими товарами.

Особое оживление наблюдалось на городской пристани в устье Оми. Пароходные компании грузили в трюмы пароходов и 'барж машины и запасные к ним части, выгружали кожи, зерно, масло. Пристань выглядела очень красиво в вечерние часы, когда у ее причалов стояло 2—3 пассажирских парохода, освещенных множеством электрических огней. Но и зимой в устье Оми было оживленно. Весь пассажирский флот зимовал здесь, ремонтировался. Мы, ребята, с большим увлечением бегали по льду, лазали под пароходами, помогали раскачивать меха, раздувая торны многочисленных малюсеньких примитивных мастерских и кузниц.

В те времена с верховьев Иртыша в Омск приплывало много плотов с большими плитами дикого камня для строительства тротуаров, с алебастром, арбузами.

Памятна и ежегодная осенняя ярмарка в Омске на площади главного базара (ныне площадь Дзержинского). Сюда с севера и юга, с востока и запада съезжались крестьяне, перекупщики, купцы.

Значительным событием в жизни Омска была сельскохозяйственная выставка 1911 г.

Несмотря на сильную засуху в первой половине лета, выставка выглядела своеобразным зеленым оазисом — газоны, цветы, молодые тополя. Выставка подытожила результаты труда земледельцев Запад-ной Сибири. Очень заметно было обилие иностранных фирм, заполонивших выставку различными машинами, начиная от плуга до сложных чистоподающих молотилок, работающих на приводе от локомо-билей.

Вскоре после закрытия выставки на полях сельскохозяйственного училища, ныне принадлежащих сельскохозяйственному институту, появился и первый трактор.

Постепенно город застраивался крупными зданиями, улицы покрывались булыжными мостовыми. Появились большие двухэтажные купеческие магазины — Шаниной (ныне центральный универмаг), Ган-шина (ныне медицинский институт).

Все это свидетельствовало об укреплении капиталистического образа жизни в Омске, нарастании потенциала роли иностранного капитала в промышленности и сельском хозяйстве Западной Сибири, достигшего своего кульминационного уровня к началу первой мировой войны.